Сияние Авроры (Аврора Шернваль Демидова-Карамзина)
Имя в истории
Сияние Авроры
Аврора Демидова –Карамзина, урожденная Шернваль. Именно так она подписывалась, гордясь всеми фамилиями, которые ей довелось носить. Одна из самых знаменитых красавиц Х1Х века, известная благотворительница, оставившая добрую память в сердцах многих людей.
«Она -само совершенство», -с восторгом говорили о ней одни. «Роковая женщина», -с опаской шептали другие.
«Поцеловавший эти губы»…
Ее судьба была необычной, странной, волнующей воображение. «Роковой Авророй» ее называли не потому, что она кружила мужчинам головы и разбивала сердца, -это удел каждой светской красавицы. А потому, что те, кого она любила, погибали в расцвете лет. Словно любовь красавицы несла смерть ее избранникам. И хотя Аврора никак не была повинна в их смерти, люди говорили о ее «роковых чарах».
И на смерть роком обречен
Поцеловавший эти губы.
Так писал молодой поэт Георгий Маслов. Уже после смерти Карамзиной, он увлекся ее необычной судьбой и посвятил ей поэму, которая так и называлась «Аврора». Едва закончив работу, он внезапно умер от тифа. Суеверные люди стали называть его последним поклонником и жертвой роковой красавицы.
Наивным и жестоким бредням
Твой стих чеканный посвящен
Ты полюбил ее последним
Ты, как и первый, обречен!
-отозвался на его смерть один из его друзей.
Но Аврора вовсе не была жестокосердной хладнокровной красоткой. Напротив, она была добра, приветлива, сострадательна, терпелива. «Эта женщина - совершенство, она кажется, обладает всем для счастья: умна, добра, чиста сердцем, красива, богата», -писал брат ее первого жениха Владимир Муханов.
Ее привлекали не «страсти роковые», а тихая, размеренная семейная жизнь, которой слишком мало выпало ей на долю. Она умела располагать к себе людей, независимо от их звания и достатка. Помогать людям, делать добрые дела, было для нее так же естественно, как блистать в свете.
Она прожила долгую жизнь, соединив совершенно разные времена. Почти весь Х1Х век прошел перед ее глазами. Она была знакома с Пушкиным, ей благоволил император Николай 1. Александр 11 уважал ее и прислушивался к ее мнению. А среди тех, кто провожал ее в последний путь в 1902 году, был Карл Густав Маннергейм, будущий маршал и президент Финляндии, государственный деятель нового, ХХ века.
Ее имя связывают с один из символов этого нового века –революционным крейсером «Аврора», роковым образом изменившим ход истории. Как известно, он получил свое название в честь одноименного фрегата, отличившегося в боях за Петропавловск –Камчатский в войне 1853-1856 годов. А фрегат этот, в свою очередь, как гласит легенда, был назван не честь богини утренней зари, а в честь земной женщины, красавицы Авроры Шернваль –Демидовой –Карамзиной.
Кто же была эта необыкновенная женщина? Как складывалась ее судьба?
Соименница зари
Аврора Шернваль родилась в 1808 году. Ее отец - подполковник Карл Густав Шернваль и мать Ева Густава, урожденная фон Виллебранд, принадлежали к знатнейшим семействам Швеции. Авроре исполнился год, когда Финляндия перешла от Швеции к России, и ее отца назначили выборгским губернатором. Когда девочке было семь лет, отец умер, а мать вскоре вышла замуж вторично. Через несколько лет ее отчима Карла Юхана Валлена назначили членом сената, и семья переехала в Хельсинки.
В доме царила атмосфера любви и согласия, которую создавала мать большого семейства. Ева Густава отличалась редкой самоотверженностью и терпением. Для юной Авроры мать была примером.
Аврора росла тихой, молчаливой, медлительной девочкой. Кроме родного шведского, она изучала русский, французский и немецкий, играла на фортепьяно, неплохо пела. Ее и сестер готовили к светской жизни. В 16 лет ее впервые вывезли в свет, где она сразу произвела сильное впечатление и снискала славу ослепительной красавицы. Она была необыкновенно хороша собой: совершенный овал лица, большие выразительные глаза, опушенные длинными ресницами, тонкие правильные черты лица. В ней было какое-то неизъяснимое очарование, которое невозможно описать словами. В гостиных Хельсинки зазвучали стихи Евгения Баратынского, посвященные «Авроре Ш.»:
Выдь, дохни нам упоеньем,
Соименница зари;
Всех румяным появленьем
Оживи и озари!
П.Вяземский и М.Вильегорский сочинили романс-мазурку «Аврора», ставшую очень популярной. И вскоре на светских вечерах с увлечением распевали:
Нам сияет Аврора,
В солнце нужды нам нет:
Для души и для взора
Есть и пламень и свет...
Сравниться красотой с Авророй могла лишь ее сестра Эмилия. Сестры были очень дружны. Трудно сказать, какая из них была краше. Находили, что Эмилия живее и, возможно, милее, но красота Авроры пластичнее и строже. Эмилии посвятил стихи сам Лермонтов:
Графиня Эмилия белее, чем лилия
Стройней ее талии на свете не встретится
И небо Италии в глазах ее светится.
Но сердце Эмилии подобно Бастилии!
Сердце Эмилии безраздельно принадлежало ее супругу графу Владимиру Алексеевичу Мусину-Пушкину. Он был сослан в Финляндию по делу декабристов, где и познакомился с будущей женой. Эмилия была очень счастлива в браке. А вот Авроре не везло с замужеством. Она влюбилась в молодого корнета, адъютанта финляндского генерал-губернатора Александра Муханова. Он был честолюбив, мечтал о славе великого полководца. При этом имел репутацию кутилы и бретера. Он задаривал Аврору цветами, засыпал сумбурными письмами, в которых называл ее «богиней Зарей». Но до свадьбы дело так не дошло, -молодой корнет внезапно исчез из жизни красавицы, не удосужившись даже объясниться с возлюбленной. Говорили, что его матушка не пожелала, чтобы сын женился на бесприданнице, хотя и дворянских кровей, а Муханов был послушным сыном. Аврора, в самом деле, была небогата.
Сияет Аврора,
Свежа и румяна,
В ней много для взора
Да шиш для кармана.
Так саркастически написал о ней Сергей Соболевский.
Аврора тяжело переживала предательство возлюбленного. Она похудела, осунулась. Родные беспокоились о ее здоровье. Когда ей было двадцать, к ней посватался ее кузен Карл Маннергейм, но и эта свадьба не состоялась. Некоторые биографы туманно сообщают, что Аврора «внезапно потеряла своего жениха».
Когда графу Мусину-Пушкину, мужу Эмилии, было разрешено вернуться в Петербург, Аврора переехала в столицу вместе с семьей сестры. В доме Мусиных –Пушкиных, где Аврора жила как член семьи, она общалась с самыми интересными людьми того времени –поэтами, музыкантами, художниками.
Сестры появились в петербургском свете, который с трудом принимал посторонних и не прощал ни малейшей оплошности, будь то ошибка во французской фразе или неловкое движение. Но «финляндские красавицы» Аворора и Эмилия своей красотой и очарованием покорили всех. Сестры закружились в вихре света. Балы, приемы, маскарады, загородные прогулки сменяли друг друга, как в калейдоскопе. Император Николай 1 всячески поощрял этот нескончаемый «праздник жизни». Сильно напуганный восстанием декабристов, он рассудил, -пусть лучше дворяне развлекаются, чем бунтуют и устраивают заговоры.
В 1832 году Аврору представили императрице Александре Федоровне, супруге Николая 1. Благодаря хлопотам друга отчима Авроры графа Ребиндера, ей удалось получить место фрейлины с приличным годовым доходом. Новая должность требовала организованности, гибкости и дипломатичности, и Аврора прекрасно с ней справлялась. Она в совершенстве освоила светское и придворное искусство. Ей нравилось нравиться, нравилось быть королевой бала. Но временами светская жизнь утомляла ее. Она мечтала о любви, материнстве, тихих семейных радостях.
И тут на ее горизонте вновь появился Александр Муханов, так и не сделавший военной карьеры, и растративший остатки родительского состояния. На этот раз светская красавица, получившая приличную должность при дворе, привлекла его больше, чем прежде. Как ему удалось объяснить свое отсутствие в жизни Авроры в течение нескольких лет, остается только гадать. Так или иначе, она простила его, прежняя любовь вспыхнула с новой силой. Уже был назначен день свадьбы. Но за несколько дней до нее Муханов устроил холостяцкую пирушку с друзьями. Кутили всю ночь, а утром он поехал к невесте, накинув на плечи лишь тонкую шинель. Через несколько дней Муханов умер от воспаления легких на руках у безутешной невесты.
С тех пор и пошла молва о «роковой Авроре». Говорили, будто она «нарочно» свела жениха в могилу, отомстив за то, что он ее когда-то бросил. Конечно, это были всего лишь досужие сплетни…Аврора тяжело переживала смерть жениха, собиралась даже уйти в монастырь, но так и не ушла.
Бриллиант чистой воды
Авроре шел уже двадцать восьмой год, по тем временам она явно «засиделась в девушках». И вдруг осенью 1836 года петербургские гостиные облетела сногсшибательная новость: 38 –летний Павел Демидов, миллионер, владелец горнорудных приисков и заводов на Урале и в Сибири, один из самых завидных женихов России, решил покончить с холостой жизнью и женится на Авроре Шернваль!
Говорить о пылкой любви здесь не приходилось. Скорее этот брак считали удачной сделкой. Сама императорская чета содействовала ему. Император Николай 1 был заинтересован, чтобы сказочно богатый Демидов больше времени проводил в России и тратил свои деньги здесь. Николай надеялся, что женитьба будет способствовать этому. Императрица Александра Федоровна симпатизировал своей фрейлине и считала брак с Демидовым хорошей партией. Демидов задумывался о наследниках. Он увлекся красавицей-фрейлиной, а Авроре было пора замуж. И хотя она не испытывала к заводчику сильных чувств и все еще печалилась по Муханову, она не сразу, но приняла предложение Демидова.
Павел Николаевич Демидов был человеком пресыщенным. Металлургия, горнорудное дело, принесшее состояние его предкам, мало увлекало его. Говорили, что у него была аллергия на железо, и, прикоснувшись к нему, он отдергивал руки, а потом тщательно их мыл. Он был образованным человеком, коллекционером, археологом, любителем живописи и антиквариата. Известен он был также как меценат, учредитель Демидовских премий, присуждавшихся за «оригинальные творения во всех отраслях человеческий знаний, словесности и промышленности в своем Отечестве». Он мог быть щедрым, и тратить деньги на добрые дела. В свою бытность курским губернатором во время эпидемии холеры, он на свои деньги построил четыре больницы, делал крупные пожертвования в кассу для бедных. Он даже доплачивал из своего кармана курским чиновникам, чтобы они не брали взяток.
В своем доме он собрал большую коллекцию дорогих редкостей. Аврора Шернваль, одна из первых петербургских красавиц, «бриллиант императорского двора» тоже была «дорогой редкостью», достойным украшением его коллекций. Перед свадьбой он поставил невесте условие: она не переступит без его разрешения порог его покоев, и каждый из супругов будет жить своей жизнью.
Свадьба состоялась на родине невесты. Тихий Хельсинки не помнил такого пышного торжества. Палили пушки, небо озаряли разноцветные огни фейерверков, лилось рекой шампанское, столы ломились от изысканных яств. Платье невесты привезли из Парижа, оно было расшито золотом и бисером. На свадьбу Демидов подарил своей невесте шкатулку из платины, добытой на уральских рудниках. Внутри на бархатной подушечке лежало четырехрядное ожерелье из жемчужин величиной с лесной орех, и знаменитый бриллиант «Санси», один из самых крупных и красивых алмазов мира. Демидов был доволен своим щедрым подарком: «Санси» был достойным «обрамлением» для его «бриллианта» -невесты. Но рядом с цветущей Авророй жених выглядел неважно, он казался совсем больным.
Аврора стала прекрасной женой. Она терпеливо сносила причуды и капризы мужа, заботливо ухаживала за ним, когда он болел. А болел он часто, -здоровье было уже растрачено во времена бурной молодости. Аврора свято соблюдала условия, поставленные супругом, и совсем не докучала ему. И, как говорят, постепенно Демидов…влюбился в собственную жену. Он никогда не верил россказням о ее «роковых чарах», называл «ангелом» и «агнцем божьим». Через три года брака Аврора родила сына, его назвали Павлом. Долгожданное материнство захватило ее, она была совершенно счастлива. Но недолго…Когда ее маленькому сыну было всего несколько месяцев, ее супруг, Павел Николаевич Демидов, умер от болезни легких..
Заря Карловна
Она осталась молодой вдовой и богатой наследницей. Вместе с младшим братом Демидова Анатолием Николаевичем Аврора унаследовала огромное состояние: почти миллион десятин земли на Урале, рудники, шахты, медные и железные заводы, пятнадцать тысяч крепостных душ. Анатолий Николаевич почти безвыездно жил в Италии, и делами не интересовался. Аврора приняла необычное и смелое для женщин ее круга решение: самой поехать в Нижний Тагил, и, не доверяя управляющим, навести порядок в хозяйстве Демидовых. Появление на Урале петербургской светской львицы поначалу восприняли с иронией, -мол, что эта дама в бархате смыслит в делах? Но Аврора вникала в счета и деловые бумаги, требовала каждодневного отчета о выходе готовой продукции. К удивлению многих, она обладала деловой хваткой, и это были вынуждены признать управляющие.
Аврора сделала то, что до нее не делал никто из Демидовых. Она стремилась реально облегчить жизнь рабочих, искренне интересовалась их нуждами. «Аврора Карловна, — писал Д.Н. Мамин-Сибиряк, еще заставший в 1885 году на тагильских заводах тех, кто помнил жену Демидова, — как никто из прежних владельцев, умела обращаться с людьми. Она была необыкновенно приветлива со всеми и занималась всевозможными вещами в жизни рабочих, бывала посаженой матерью на свадьбах, дарила бедным невестам приданое…» Она построила богадельню, родильный дом, несколько школ и детский приют. Создала фонд помощи пострадавшим от несчастных случаев на производстве и их семьям. Само ее появление на Урале воспринималось как чудо, как проблеск света в тяжелой безрадостной жизни рабочих. Они узнали, что имя Аврора означает «утренняя заря» и называли ее Заря Карловна.
И сама Аврора находила утешение и смысл в добрых делах. «Это мое пребывание на Урале дало жизни содержание и смысл, так как появилась возможность делать добро и утешать несчастных. Я почувствовала пользу от своего существования», -писала она сестре.
Ей уже близилось к сорока, и о женском счастье она даже не мечтала. Но жизнь судила иначе. В гостях у своих друзей она познакомилась с Андреем Карамзиным, младшим сыном знаменитого историка Николая Михайловича Карамзина. Он влюбился в Аврору Карловну, и она ответила ему взаимностью. Не без некоторых колебаний: смущала разница в возрасте, - Карамзин был моложе Авроры на 8 лет. К тому же, ее родные и семейство Демидовых опасалось, что его больше привлекают демидовские богатства, а не она сама. Но это было неправдой: Карамзин искренне полюбил прекрасную вдову.
Андрей Николаевич Карамзин был человеком образованным, благородным и глубоко порядочным. Он окончил Дерптский университет, стал кадровым военным. Между ним и Авророй было много общего. Оба много пережившие, глубоко чувствующие натуры, они ощущали настоящее родство душ.
Свадьба состоялась в 1846 году. Молодые сразу уехали в Хельсинки, и оттуда Аврора писала сестре, что с каждым днем все больше любит своего Андрея. Восемь лет брака с Карамзиным были, наверное, самыми счастливыми в ее жизни. Наконец, она обрела то тихое семейное счастье, о котором мечтала. О своем идеале семейной жизни она писала сестре Алине: «Это как раз такая семейная жизнь, какую я люблю: спокойная, нежная, серьезная, внешне однообразная, но заполненная душевными переживаниями. Первое слово, произнесенное годовалым малюткой, -радость, урок, который смог хорошо выучить семилетний ребенок, -счастье. Интересная книга, которую с жадностью слушаешь, когда муж читает ее вслух у камина, -наслаждение. И благодаря всему этому жизнь становится такой серьезной, такой ценной, такой полезной, такой полной и для тебя самой и для твоих близких…»
Карамзин вышел в отставку в чине полковника и стал управляющим демидовским заводами. В Тагиле он оставил добрую память. Он открывал для рабочих и их семей больницы, школы, столовые, и даже организовал городской клуб-читальню. Именно А.Н.Карамзин впервые ввел на заводах Демидова восьмичасовой рабочий день. Рабочие уважали и ценили его. И не только за добрые дела, но и за безграничную преданность хозяйке, которая рядом с ним расцвела и еще больше похорошела. Карамзины жили то Петербурге, то в Гельсингфорсе, то в Тагиле, подолгу бывали за границей.
В 1853 году началась Крымская война. Еще задолго до нее, терзаемая тревожным предчувствием Аврора писала сестре: «В Андрее снова проснулся военный с патриотическим пылом, что омрачает мои мысли о будущем. Если начнется настоящая война, он покинет свою службу в качестве адъютанта, чтобы снова поступить в конную артиллерию и не оставаться в гвардии, а командовать батареей. Ты поймешь, как пугают меня эти планы. Но в то же время я понимаю, что источником этих чувств является благородное и мужественное сердце, и я доверяю свое будущее провидению...».
Предчувствие не обмануло Аврору. Когда началась Крымская война, Карамзин добровольно ушел на фронт. 16 мая 1854 года он, командуя кавалерийским отрядом, вступил в бой со значительно превосходящими силами турок. Полк был разгромлен, а сам Карамзин изрублен саблями. Вместе с ним погибло 19 офицеров и 139 солдат. Как считали современники, трагедия произошла по вине самого Андрея Николаевича, который переоценил свои силы и выбрал неправильный план боевой операции.
Друг Карамзиных Федор Тютчев писал своей дочери об этом событии:
«Это одно из таких подавляющих несчастий, что по отношению к тем, на кого они обрушиваются, испытываешь, кроме душераздирающей жалости, еще какую-то неловкость и смущение, словно сам чем-то виноват в случившейся катастрофе... Был понедельник, когда несчастная женщина узнала о смерти своего мужа, а на другой день, во вторник, она получает от него письмо - письмо на нескольких страницах, полное жизни одушевления, веселости. Это письмо помечено 15 мая, а 16-го он был убит… Представить себе только, что испытал этот несчастный А. Карамзин, когда увидел свой отряд погубленным по собственной вине... и как в эту последнюю минуту, на клочке незнакомой земли, посреди отвратительной толпы, готовой его изрубить, в его памяти пронеслась, как молния, мысль о том существовании, которое от него ускользало: жена, сестры, вся эта жизнь, столь сладкая, столь обильная привязанностями и благоденствием".
Cбольшим трудом Авроре Карловне удалось вернуть тело мужа из Румынии в Россию. Ее стараниями в Нижнем Тагиле ему установили памятник. В день его открытия на площадь собрались рабочие, из Петербурга приехали друзья и родственники погибшего. На Аврору было больно смотреть. Лицо ее было закрыто черной вуалью, и было непонятно, плачет она или нет. Кто-то из рабочих тихо пробормотал, вздохнув: «Вот ведь судьба-бедовка! Словно птица подбитая…Только что не кричит да о землю не бьется».
Обрученная с жизнью
Но жизнь продолжалась. Аврора Карловна растила сына, заботилась о племянниках, продолжала заниматься делами и помогать людям. После смерти Карамзина она носила только темные платья и никогда не танцевала на балах.
Судьба отмерила ей долгий век. Она прожила 94 года, пережила своего единственного сына, сгоревшего от лихорадки в тридцать с небольшим. Одну из ее внучек тоже назвали Авророй.
Последние годы она провела в Финляндии, где ее до сих пор вспоминают с благодарностью и почитают как общественную деятельницу и благотворительницу. Есть в Финляндии список «100 замечательных финнов», в нем можно найти русскую фамилию Карамзина. Многие считают, что Аврора Карловна повлияла на решение императора Александра 11, с которым была хорошо знакома, (он даже останавливался в ее имении), дать Финляндии широкие свободы.
Но уважают и ценят ее не только поэтому. Как и на Урале, она ощущала пользу от своего существования, делая добро и помогая несчастным. Во время голода и эпидемии тифа и оспы, охвативших Финляндию и север России, Аврора Карловна организовала доставку продовольствия голодающим из Петербурга и Южного Урала. В ее имение Трескенде приходили изможденные люди, зная, что их накормят и помогут. Она сама ухаживала за больными и даже заразилась оспой, которая, к счастью прошла без следа. Ее дом всегда был полон народу: дальних родственниц, взятых на воспитание, бедных студентов. Она даже построила постоялый двор для крестьян, приезжавших на рынок. На ее вилле Хакасалми каждый день раздавали пожертвования, устраивались благотворительные лотереи и концерты. Она открыла школу для детей крестьян, помогала музыкантам и художникам и сделала еще массу добрых дел. Известный финский писатель Закариус Топелиус назвал Аврору Карамзину доброй феей Хельсинки. В столице Финляндии есть две улицы, названные ее именем –Ауроранкату и Карамзининкату.
Но главное дело, которое увлекало ее –созданный ею Институт диаконис, или сестер милосердия, как его чаще называют, одно из первых женских профессиональных учебных заведений Финляндии. Задачей диаконис было помогать больным и страждущим. Сама глубоко сочувствуя людям в несчастье, Аврора Карловна стремилась привить диаконисам христианское отношение к каждому человеку. При институте открыли госпиталь и школу медсестер. Аврора Карловна создала его еще в 1867 году, и пестовала до самой кончины в 1902-м. Он был поистине ее детищем, и, когда она осталась одна, диаконисы заменили ей семью. Институт диаконис в Хельсинки существует и по сей день, при нем работает музей Авроры Карамзиной.
Если ей намекали на то, как тяжело и не очень счастливо сложилась ее женская судьба, она возражала с грустной улыбкой: «Отчего же? Я была не так уж несчастна. Меня любило на этой Земле четверо мужчин. Они простились с жизнью в уверенности, что и я любила их столь же сильно, как и они меня. Любить стольких и быть ими любимой –чем не дар Божий?»
Она никогда не признавала, что в ее жизни есть что-то мистическое, роковое. «Просто судьба, -говорила она. –Таков мой удел, определенный Богом: жить за всех, кого я любила и сейчас люблю. Я будто бы обручена с жизнью».
Анна Филатова
«Она -само совершенство», -с восторгом говорили о ней одни. «Роковая женщина», -с опаской шептали другие.
Молодой корнет внезапно исчез из жизни красавицы, не удосужившись даже объясниться с возлюбленной.
В своем доме Демидов собрал большую коллекцию дорогих редкостей. Аврора Шернваль, одна из первых петербургских красавиц, «бриллиант императорского двора» тоже была «дорогой редкостью», достойным украшением его коллекций.
На свадьбу Демидов подарил своей невесте шкатулку из платины, добытой на уральских рудниках. Внутри на бархатной подушечке лежало четырехрядное ожерелье из жемчужин величиной с лесной орех, и знаменитый бриллиант «Санси», один из самых крупных и красивых алмазов мира.
«Аврора Карловна, — писал Д.Н. Мамин-Сибиряк, еще заставший в 1885 году на тагильских заводах тех, кто помнил жену Демидова, — как никто из прежних владельцев, умела обращаться с людьми».
Ей уже близилось к сорока, и о женском счастье она даже не мечтала. Но жизнь судила иначе.
Лицо ее было закрыто черной вуалью, и было непонятно, плачет она или нет. Кто-то из рабочих тихо пробормотал, вздохнув: «Вот ведь судьба-бедовка! Словно птица подбитая…Только что не кричит да о землю не бьется».
Есть в Финляндии список «100 замечательных финнов», в нем можно найти русскую фамилию Карамзина.
Она сама ухаживала за больными и даже заразилась оспой, которая, к счастью прошла без следа. Ее дом всегда был полон народу: дальних родственниц, взятых на воспитание, бедных студентов.
Я была не так уж несчастна. Меня любило на этой Земле четверо мужчин. Они простились с жизнью в уверенности, что и я любила их столь же сильно, как и они меня. Любить стольких и быть ими любимой –чем не дар Божий?
Таков мой удел, определенный Богом: жить за всех, кого я любила и сейчас люблю. Я будто бы обручена с жизнью.
