Ирина Тайманова: "Я коллекционирую впечатления о людях"
Ирина Тайманова:
Я коллекционирую впечатления о людях
Ирина Евгеньевна Тайманова –одна из самых выдающихся женщин Петербурга. Она –профессор Консерватории, музыкальный, театральный и телевизионный режиссер, заслуженный деятель искусств России. Ее узнают на улице, ибо лицо ее знакомо множеству людей по созданным ею телевизионным передачам об известных людях - Лихачеве, Гранине, Аникушине, Растроповиче и Вишневской, Богачевой, Осипенко, Образцовой, Плисецкой, Вознесенском, Темирканове, Комлевой и многих, многих других. Кажется, она знает всех знаменитостей, дружит с ними, и все знают ее.
Ее самые близкие люди, члены семьи, известны всей стране. Брат –знаменитый шахматист и музыкант Марк Тайманов. Муж, к сожалению, уже ушедший из жизни, -талантливый композитор Владислав Успенский.
Мое интервью с Таймановой получилось необычным. Я пришла в ее дом, расположенный в одном из самых романтических мест в городе, возле Новой Голландии, в разгар ремонта. Хозяйка дома неважно себя чувствовала, и была расстроена бесконечными проволочками со стороны электриков, газовщиков и сантехников. Я ее хорошо понимала, -жизнь в доме, со сдвинутой со своих мест мебелью, и неработающей бытовой техникой, способна испортить нервы кому угодно.
Но комнаты, не затронутые ремонтом, пребывали в идеальной чистоте. Многочисленные фотографии на стенах создавали ощущение присутствия множества людей. Несмотря ни на что, этот дом был обжитым и теплым. Часто звонил телефон, и складывалось впечатление, что Ирина Евгеньевна постоянно находится в кругу людей, любящих ее, заботящихся о ней и любимых ею. Брат, Роальд Евгеньевич, заботливо интересовался подробностями ремонта, давал советы, сам вел переговоры с рабочими. Врач-хирург, семь лет назад оперировавший сердце Таймановой и ставший ее другом, будучи проездом в Петербурге, пожелал встретиться с нею. Близкая подруга Ирины Евгеньевны, Галина Евгеньевна Мшанская, жена Олега Басилашвили, сообщила, что нужно срочно включить телевизор, поскольку начинается передача о давнем творческом друге И.ЕТаймановой - Эдите Пьехе. А так как Ирина Евгеньевна сейчас заканчивает книгу о ней, то просто необходимо посмотреть эту программу.
Наш разговор получился долгим. Рассказ Ирины Евгеньвны состоял из множество историй –«новелл», как она их называла, - иногда забавных, иногда страшных, но всегда интересных.
Фиалки для юной красавицы
-История каждой семьи интересна, а уж такой талантливой, как ваша, --тем более. Расскажите, пожалуйста, о своей семье, о своих корнях.
-Каждая семья должна интересоваться своей родословной. В нашей семье лучше всех знает ее брат Роальд. Его назвали в честь Роальда Амундсена, знаменитого полярного исследователя, первопроходца, первого человека, побывавшего на обоих полюсах Земли. Мои родители были романтиками, и нас воспитали романтиками.
Семьи моей матери и моего отца очень разные. Родители моей мамы, Евлампия Ивановна и Иван Григорьевич были глубоко верующими, православными людьми. Мама с восторгом рассказывала о том, как бабушка устраивала Пасху, Рождество, какие это были красивые праздники. Мама, Серафима Ивановна Ильина, была их старшей дочерью, гордостью семьи, настоящей красавицей, талантливой пианисткой и певицей. Училась в Харькове в Консерватории, в одном классе с Клавдией Шульженко. Когда мой отец, Евгений Захарович Тайманов, впервые увидел эту юную красоту Симочку, он сразу влюбился. Она жила в маленьком одноэтажном домике, и на следующее утро, нашла на окне корзину фиалок…
В папином роду были казахи и караимы. Его семья исповедовала иудаизм, жила в Смоленске. Мой дед, отец моего отца, был владельцем небольшой фабрики, производившей электрические бытовые приборы, а также походные кухни для армии. Он был умен и талантлив, и семья процветала. Во время Первой мировой войны семья бежала из Смоленска в Харьков. Родители отца были против его брака с красавицей-музыкантшей и даже присмотрели ему другую невесту. Но отец так любил маму, что даже пытался застрелиться, чтобы избежать разлуки с любимой. Его сестра Мария вошла в комнату и увидела, что он пишет записку, а около него лежит пистолет. Она подняла крик, и больше родители не препятствовали его любви.
Через несколько лет после революции родители отца решили уехать за границу. В начале двадцатых семья отца эмигрировала. Сначала Эмилия, старшая сестра, которая была танцовщицей, под предлогом гастролей выехала в Прибалтику, где вышла замуж за любимого ею киевлянина, эмигрировавшего раньше. Жить они переехали в Париж. Оттуда она вызвала младшую сестру Манечку, затем к ним уехали и родители. Папа, мама и два его брата остались в России. Так семья разделилась.
В 1927 родился мой старший брат Марк. Мама говорила: «Детей надо или иметь и отдать им жизнь, или не иметь их вовсе». Ради детей мама отказалась от сцены. Она сидела с Марком, пела ему, играла на рояле. Марк очень рано поступил в школу для особо одаренных детей при Капелле, -это уже было в Ленинграде, -а потом в школу при Консерватории. В 1933 году родился второй сын Роальд, -мы называем его по-домашнему Алик.
В Ленинграде мой папа был начальником цеха на Кировском заводе, потом главным инженером завода «Гидравлик». Но в нашей семье случились трагедии, которые не позволили ему работать на заметной должности.
Мамина сестра Тоня вышла замуж за человека, свято верящего в коммунистические идеалы. Леонид Лямин был одним из руководителей Хабаровского края. Сильный, чистый, бесстрашный человек. Ему арестовали и отправили в лагерь. И тихая, скромная Тоня стала ходить по инстанциям и убеждать разных начальников, что ее муж не может быть врагом народа. В конце концов, ее тоже арестовали и отправили в лагерь, где она погибла. А Леонида Лямина расстреляли. У них был сын Юра. Мой отец в 1937 году поехал за ним в детдом, и мои родители усыновили его. На них легла ответственность еще за одного ребенка.
Попал в лагерь и один из братьев отца, талантливый изобретатель Григорий Тайманов. Он дружил с представителем фирмы «Зингер». Когда того арестовали, у него в записной книжке нашли телефон Г.Тайманова с какими-то цифрами, касавшимися игры в преферанс. Григория Захаровича обвинили в шпионаже в пользу не то Японии, не то Англии и арестовали, но суд оправдал его. Тем не менее, «тройка» приговорила его к восьми годам лагерей, хотя, несмотря на пытки, он виновным себя не признал. Он был настолько одарен, что даже в лагере изобрел печь, в которой сгорали опилки, что позволило топить бараки заключенных. Его изобретательность и талант помогли ему выжить и через 25 лет лагерей и ссылки вернуться в Москву.
Из-за того, что часть семьи была репрессирована, другая ее часть была за границей, а отец взял на воспитание сына «врага народа», ему пришлось сменить сферу деятельности. Перед войной он был приглашен инженером в Консерваторию. После войны работал в качестве главного инженера в нескольких ведущих театрах Ленинграда: Театре комедии у Акимова, Театре Ленсовета у Владимирова, БДТ у Товстоногова.
-Он был музыкальным человеком?
-Он был очень одарен. Обладал музыкальным слухом. Но научился играть на рояле лишь в 65 лет. Захотел –и научился. Главной музыкантшей в семье, конечно, была мама. Отец был романтиком, писал стихи и дивные рассказы. Он был очень талантливым инженером с архитектурным мышлением, прекрасно представлял себе инженерное устройство театра, и очень успешно работал. Когда началась война, он организовывал эвакуацию Консерватории.
-Наверное, это спасло вашу семью от блокады?
-Нет. Я родилась 15 мая 1941 года, через месяц началась война. Мама подошла к теплушке, отправлявшейся в эвакуацию, и сказала: «Моя месячная девочка не переживет этого путешествия. Мы пока останемся здесь». Она не знала, что совсем скоро начнется блокада. Семья разделилась: мама со мной и братом Аликом остались, а отец с Марком уехали в эвакуацию в Ташкент.
Жили мы на канале Грибоедова в доме, где сейчас находятся авиакассы. Мама носила на своих хрупких красивых плечах ведра с ледяной водой, возила саночки с ранеными и замерзшими людьми, отпаивала нас с Аликом отваром из кожаных ремней. Несколько недель маму, как кормящую мать, и Алика подкармливали в специальной столовой, которая находилась в Текстильном институте. Зимой 1942 года руководством города было принято решение об эвакуации детей через Ладожское озеро. В марте 1942 года маму, меня и Алика привезли на берег Ладоги. Была снежная пурга. Мама испугалась, что ее дети не выдержат переезда в открытом грузовике, и пошла к дежурному начальнику переправы. К счастью, в тот день им оказался жених маминой младшей сестры Лиды. Он узнал маму и дал свою легковую машину для переезда. А грузовик, на котором мы должны были ехать, на глазах мамы и брата ушел под воду. Это чудо, что наша легковушка проскочила…
Через неделю после нашего отъезда с Лидой случилась трагедия. (Лида и бабушка в блокаду жили с нами в нашей квартире). В тот страшный день Лида взяла свою и бабушкину продуктовые карточки, чтобы отоварить их. В магазине к ней подошел мужчина и предложил за часть талонов карточки консервы из военного пайка, за которыми нужно было пойти в дом на улице Софьи Перовской. Лида передала соседской девочке, бывшей с ней в магазине, что пойдет туда и вернется домой. Но она не вернулась…
. Через 2-3 дня с фронта в Ленинград приехал раненый мамин брат Виктор, майор артиллерии. По дороге в госпиталь он заскочил к бабушке. Она умирала от голода, поскольку карточки пропали. Виктор отвез бабушку в семью друзей и сообщил в милицию о происшедшем. Через несколько дней ему сообщили, что в указанном доме на улице Софьи Перовской была найдена квартира, в которой убивали людей и продавали их на мясо. Ему показали найденные там вещи. Виктор опознал Лидину шубку...
Такие ужасы пришлось пережить нашей семье.
Врезка
Такие лица не забываются
-Однажды, спустя пятнадцать лет, мама стояла у плиты на кухне коммунальной дачи в Зеленогорске. Вошел красивый седовласый человек. Он посмотрел на маму и спросил: «Скажите, вы были в войну в Ленинграде?». «Да», -ответила мама.
. «А было так, что около БДТ кто-то закричал: «Бомба, ложись, падай!» Мама удивленно повернулась к нему. «Да, так было. Это спасло мне жизнь». «Это я вам крикнул», -сказал академик Дмитрий Сергеевич Лихачев. «Хотел спасти вас от разрыва бомбы».
«Но как же вы меня узнали? Ведь столько лет прошло».
«Такие лица не забываются», -сказал он.
Прошло еще более двадцати лет. Я стала режиссером телевидения и встретила на проходной Дмитрия Сергеевич Лихачева. Он снял шляпу и сказал: «Здравствуйте, Ирочка!»
- «Как же вы меня узнали? Вы же меня видели четырнадцатилетним ребенком», -удивилась я. «Если я помню летописи Х11 века, как я мог забыть милую семью, с которой встретился на даче в Зеленогорске?».
Семья научила меня мужеству жить
-Как складывалась жизнь вашей семьи после войны? Как повлияло детство, ваша семья на ваш характер?
Отец после войны восстанавливал Консерваторию. Он работал на трех работах, чтобы прокормить семью. Мое детство было трудным, как и жизнь страны, но счастливым.
Когда мы вернулась из эвакуации, наша квартира была занята, и нам предоставили большую квартиру без всяких удобств в школе для особо одаренных детей при Консерватории, куда до войны был переведен брат Марк. Там же училась его будущая жена пианистка Любочка Брук (в середине 1990-х годов они с Марком были названы лучшим фортепьянным дуэтом XX века). Туда пришел учиться игре на скрипке и брат Алик. Потом там училась я.
В нашей большой квартире мама собирала интернатских детей, чтобы покормить их, отвлечь от почти сиротской жизни, устроить праздник. Она была очень добрым, открытым и мужественным человеком.
Мама очень индивидуально подходила к воспитанию каждого из нас. Она заставляла нас много работать. Могла посадить Марка за рояль, позаниматься с ним и сказать: «А теперь беги играть в футбол». Для нее было важно, чтобы он не устал от занятий музыкой и с удовольствием вернулся к роялю. Меня она отвлекала от музыки балетом или историей живописи. Я 7 лет занималась балетом. При школе была замечательная балетная группа, в которой выросли многие известные балерины. Балет не стал моей профессией, но очень помог в жизни. Уже став режиссером на телевидения, я сняла множество балетных фильмов, - о Мариинском театре, о нашем хореографическом училище, о лучших солистах.
Однажды я спросила у мамы: «За что не любят Золушку? Ведь она трудолюбивая, красивая, способная, всем стремится сделать добро». «За это и не любят». –ответила мама. –«Не любят те, кто не добры, лишены таланта и не умеют работать. Люди не любят тех, кто на них не похож».
Моя семья научила меня мужеству жить, научила любить людей, быть открытой и контактной, привила интерес к многим профессиям.
И каждый член нашей семьи сумел состояться в жизни.
Марк очень рано стал знаменитым. Когда ему еще не было десяти лет, он снялся в фильме «Концерт Бетховена». Играл главную роль мальчика-скрипача Янки. В этом фильме впервые прозвучала песня «Эх, хорошо в стране советской жить!» Фильм получил Гран-при в Париже, и там его увидели наши французские родственники. Слезы навернулись на глаза Манечки, моей замечательной тетки, которая впервые увидела своего племянника…
-О вашем брате Марке, знаменитом шахматисте, и пианисте, знает весь мир. А как сложилась судьба вашего второго брата Роальда?
- Мой брат Роальд Тайманов –руководитель лаборатории Государственного научного центра РФ ВНИИИМ им.Менделеева -талантливый изобретатель, действительный член Метрологической академии РФ, член Международного комитета по измерениям. Вместе со своей женой Ксенией Всеволодовной, они разрабатывают аппаратуру для точных измерений на атомных станциях, подводных лодках, космических кораблях. Кроме того, они занимаются изучением воздействия музыки на мозг человека. Это воздействие очень велико. Музыкой можно повести в бой или на великие дела, можно разбудить в человеке поэтическую натуру, можно помочь вылечиться. У Роальда и его жены около 250 патентов на изобретения и статей, опубликованных во многих странах мира.
. -Наверное, у вас не было сомнений, какую профессию выбрать? Из школы для одаренных детей –прямой путь в Консерваторию.
-Да. Окончив школу, я поступила в Консерваторию по классу фортепьяно. Но на третьем курсе решила, что мне этого мало, что я хочу стать режиссером. И я поступила еще и на режиссерский факультет. Оба факультета закончила с отличием. И сейчас я являюсь профессором кафедры музыкальной режиссуры.
.
«Я намерен держать курс на любовь»
- Вашем мужем был известный композитор Владислав Успенский. Как повлияла на вас жизнь с таким ярким, талантливым человеком?
- Мне повезло: поступив в Ленинградскую консерваторию, я попала на коллоквиум к славному юноше Владику Успенскому. Как яркому студенту, именному стипендиату ему дали общественное поручение –принимать коллоквиум у поступивших. Он был студентом четвертого курса. Он спрашивал меня о политике, об искусстве, о жизни. Через час он вышел и сказал: «Я намерен держать курс на любовь».
Еще до коллоквиума он ознакомился с моим личным делом. Увидел мою фотографию и сказал: «Мне кажется, с этой девушкой у меня что-то будет».
. Четыре года он ждал, пока я приму решение выйти за него замуж. И мы прожили вместе 43 года. Это был замечательный человек, талантливейший композитор. Сначала он учился в Омске, его первой учительницей была мама. Потом его услышал композитор Дмитрий Кабалевский, сказал, что он очень одарен и послал учиться в Москву. Потом он приехал в Ленинград, где учился у Бориса Александровича Арапова. Вместе со своим другом Борисом Тищенко он считался лучшим студентом-композитором, был именным стипендиатом.
Он был смелым, честным, принципиальным и очень верующим человеком. В 26 лет его назначили деканом композиторского факультета, он стал самым молодым деканом одного из старейших факультетов мира. Чтобы возглавить факультет, надо было быть общественно значимой фигурой, и он стал секретарем комсомольской организации. За это его некоторые называли карьеристом. А какой же он карьерист, если давал студентам слушать запрещенную музыку? Он организовывал студенческие клубы, куда приходили опальный Шемякин, запрещенный Бродский.
Я росла в среде шестидесятников, талантливых художников, поэтов, композиторов. Это дало мне новый виток роста. Я слушала и читала стихи, изучала немецкий язык, научилась хорошо играть на рояле, преподавала в Кировской музыкальной школе-десятилетке. А потом стала оперным режиссером и поставила первый спектакль под руководством титана ХХ века Д.Д.Шостаковича. Мой муж поступил к нему в аспирантуру, и мы вместе написали оперу «Война Саламандры». Это был мой дипломный спектакль в Уфе. Это был увлекательный спектакль, потому что Чапек написал гениальный роман, а мой муж под руководством своего учителя Д.Д.Шостаковича –очень яркую музыку. Спустя двадцать лет я повторила это спектакль на телевидении.
К сожалению, мой муж рано ушел из жизни. Недавно одна из моих учениц поставила мне диск с записью его последнего выступления на радио. Он сказал: «Бог посылает каждому свое. Он послал мне возможность писать музыку, послал прекрасную семью. Я любил семью моей жены, и мы за 10 лет жизни в одной квартире не поссорились ни разу. Я не знал слов «тесть» и «теща». Бог послал мне жену, которая давала крылья. Я впадал в депрессию, а она говорила: «Ты талантлив». У меня не получалось, а она говорила: «Пиши больше. Шостакович верил в тебя». Она помогала мне на каждом шагу».
Когда я это услышала, у меня градом полились слезы. Это было его последнее объяснение в любви.
Я счастлива на друзей
-Талантливые люди очень часто лидеры по натуре. Вы, наверное, тоже? Сама профессия режиссера предполагает лидерство…
-Да, в нашей семье все лидеры. И я тоже. Веселый лидер. Мои друзья на телевидении называли меня «человек-праздник». Снимая передачу, я всегда стремилась найти что-то яркое, необычное, интересное. Находила новые жанры, которые оказывались востребованными.
Я всегда дружила с теми, кто старше и с теми, кто моложе меня. Училась у старших лучшему, что было в прежнее время, и стремилась передать это молодым музыкантам –Полечке Осетинской, Вадику Репину, Максиму Венгерову, Жене Кисину и другим. Я старалась привить им любовь к поэзии, водила в Эрмитаж, на концерты и спектакли. Своим друзьям я дарила фильмы, в которых их все узнавали. Много программ посвятила Ростроповичу и Вишневской, Плисецкой и Щедрину. Я снимала молодую Любовь Казарновскую, много фильмов сделала о замечательной певице Ирине Богачевой, прекрасной балерине Габриэлле Комлевой, о театре Бориса Эйхмана, о Микаэле Таривердиеве, Андрее Петрове и многих, многих других.
Меня иногда спрашивают, что я коллекционирую. Я коллекционирую впечатления о людях. Их дух, их характер. Когда в мою жизнь входит новый человек, либо он заряжает меня, либо я его. Впечатления о ярких, талантливых людях я пытаюсь передать своим студентам и телезрителям.
Врезка
О Ростроповиче и Вишневской
Мы познакомились с Ростроповичем и Вишневской на фестивале в Нижнем Новгороде, куда Д.Д.Шостакович пригласил своих учеников. Ростроповича посадили в нашу машину, и он по дороге шутил: «Старик, а она хорошенькая!», -говорил он моему мужу. . «Я вас так уважаю, что не стану с вами спорить», -вежливо отвечал тот. Потом Ростропович услышал, как я играла на рояле произведения Шостаковича и его учеников –Успенского, Тищенко, Слонимского, - и сказал: «Старик, а она и по-черному и по-белому бацает. И как бацает!».
Мы подружились с ними на всю жизнь. Я была на последнем дне рождения Ростроповича в Кремле, он прислал мне приглашение на свое 80-летие. Он был выдающимся человеком, с веселым открытым характером, умевший дарить радость людям.
А Вишневскую я впервые сняла, когда ее пленки еще были запрещены. Я показала о ней передачу, а на следующий день, в моросящее 8 марта, мы оказались с ней в центре города, и ни одной машины рядом. К нам подъезжает такси, мы садимся. Я спрашиваю: «Галина Павловна, а ничего, что это такси валютное?» Она открывает каблуком дверь и выходит из машины: «Чтобы я, русская баба, разъезжала в валютных такси! Я все заработала в России, - свое призвание, свою судьбу. А то, что получила за рубежом, не должна тратить на такси». Она была очень ярким человеком...
О светской жизни, счастье и искусстве жить
-Кажется, вы знаете всех известных людей искусства. Вас называют светской женщиной. Что для вас светская жизнь?
Для меня светская жизнь –это когда свет одного человека идет к другому. Когда на встречах рождаются идеи, проекты, желания. Я воспринимаю светскую жизнь как умение вовремя подставить плечо, подхватить идею и нести ее дальше.
Я всегда открыта новым начинаниям. Так, однажды меня познакомили с прекрасным юношей Мишей Голиковым. Ему тогда было 24 года. Он учился в аспирантуре Консерватории, и дирижировал в последнем и любимом мною произведении моего мужа –драматическом мюзикле «Анна Каренина». Я увидела, как Михаил талантлив, хорош, умен. И я привела к его к своей творческой дочери Алене Сахно. Мы вместе решили, что ему нужно организовать оркестр. И сегодня оркестр «Капелла Таврическая» под управлением лауреата международных конкурсов Михаила Голикова известен во многих странах. Алена добилась, чтобы Таврический дворец стал одним из концертных залов города, и там появился испанский орган.
Хоть меня называют светской женщиной, я всегда работала, как ломовая лошадь. Я одновременно работала и в школе-десятке и в Консерватории, потом была приглашена режиссером и журналистом на телевидении, стала руководителем музыкальной редакции, и под моим началом было несколько десятков человек. А при этом моя любимая мама 5,5 лет была парализована, и я была ей не только дочкой, но и помощницей, сиделкой, логопедом. Мой муж в 39 лет тяжело заболел, из-за этого я его рано потеряла, но доктор сказал: «Вы спасли ему 27 лет жизни. Его могло не стать уже тогда, в 39 лет». В тот период я поняла, что есть счастье в том, чтобы отдавать, а не только брать.
-Вы чувствуете себя счастливой?
-Да, я очень счастливый человек. В моей жизни было много тяжелого, много потерь. Я перенесла три смертельных диагноза, потеряла возможность иметь ребенка, потеряла отца, мать, мужа. Но потери учат быть спокойнее, разумнее, мудрее. Я счастлива тем, что меня окружают любимые братья, что мой дом всегда полон друзей. Счастлива тем, что могу заниматься любимой профессией, что я востребована, нужна людям. Счастлива тем, что окружена молодежью. У меня нет своих детей, -в молодости я тяжело болела, и врачи запретили мне рожать. Но вот вы видите на фотографии: муж, я и очаровательная белокурая девочка Алена Сахно, очень похожая на меня. Сегодня она советник по культуре Совета Федерации. Однажды она подошла ко мне и сказала: «Я хочу у вас учиться». Она закончила Консерваторию как талантливый режиссер, учится у меня многому, и воздает мне теплом и лаской. Как и другая моя «дочка» пианистка Полина Осетинская, которая пришла ко мне в 8 лет, и с которой мы остались на всю жизнь родными. Она мне звонит и говорит: «Ирусечка, вы моя петербургская мама». У меня есть еще одна «дочка» Оля Нестерова, которая называет меня «матре Ирочка». Есть племянник, который любит меня, как маму. Думаю, что многие биологические матери не имеют того тепла от своих детей, которая я получаю от своих учеников и «дочерей». Дело не в биологическом рождении, а в том, чтобы ты любил людей, и они любили тебя.
-Что нового вы открыли для себя уже не юном возрасте, во второй половине жизии?
- Я открыла, что предательство это не трагедия, что через него можно пройти. Что смертельная болезнь –это повод доказать, что ты сильный и веришь в победу. Что друзья являются основой жизни. Что только любовь к своей профессии позволяет не стоять на месте, а двигаться дальше. Что богатство ничего не значит. Что не стоит впадать в панику из-за мелочей. Что общение с молодыми дает энергию, как уколы, на которые люди ложатся, чтобы поддержать силы.
-Вы продолжаете активно работать. Расскажите о том, что вы делаете сейчас.
- Сегодня я выпускаю очень интересных режиссеров для оперного театра. Я активный член ученого совета Консерватории. Чувствую себя очень родной в этом доме, с которым было связано 7 членов моей семьи. Наша семья –это династия петербургской Консерватории.
Я участвую во многих программах на канале «Культура». Ко мне постоянно обращаются редакторы и журналисты с просьбой рассказать или написать о людях, которых я знала. В книгах, вышедших в течение последних полутора лет, вышли мои статьи о друге нашей семьи композиторе Андрее Петрове, о генеральном директоре музея-заповедника «Царское Село» Иване Саутове, дирижере Георгии Донияхе, о других людях, о которых я не собиралась писать, но ситуация сложилась так, что не писать было нельзя. Я пишу об известных людях нашего города и ощущаю себя частью этого города.
Я заканчиваю три книги. Одна о моем муже «Этот веселый грустный Успенский». Вторая называется «Вопросы самой себе» и третья «Эдита Пьеха –дорогами дружбы». Они разные, но все они –о поколении, которым можно гордиться, о людях, которые определили мою жизнь.
Помимо этого, я веду два прямых эфира на канале «Ваше общественное телевидение». Одна программа, которая выходит по пятницам, называется «Искусство жить», вторая -по субботам- «Музыка города».Я стараюсь много работать.
-А хобби у вас есть? Какая –нибудь отдушина помимо работы?
- Мне нравится заниматься новым дизайном моего дома. В нем всегда много друзей, и хочется, чтобы им было приятно. Я горжусь, что мне каждый день есть кого угощать на моей кухне. Я хорошо готовлю, и из моего дома никто не уходит голодным.
-Вы ведете передачу, которая называется «Искусство жить». В чем, на ваш взгляд, заключается это искусство?
-Для меня это, в первую очередь, умение определить генеральную дорогу своей жизни. Понять, где ты нужнее всего, что и кто тебе нужнее всего, что от тебя может принести радость людям. Знать, к чему ты идешь, куда и с кем. Не давать жизни надломить себя, и идти по ней с гордо поднятой головой. И меняться, быть новым на каждом витке.
Вторая наша встреча с Ириной Евгеньевной произошла в Доме кино на просмотре документального фильма «900 дней. Миф и реальность блокады Ленинграда», снятого молодым режиссером из Голландии Джессикой Гортер. В зале собрались блокадники. Фильм вызвал у них неоднозначную реакцию, -одни хвалили его, другие резко критиковали. Ирина Евгеньевна Тайманова сразу оказалась в центре дискуссии. Сам ее облик, в котором есть что-то величественное, невольно приковывал внимание. Она находила аргументы, убедительные для обеих сторон, умело сбивала накал эмоций, когда страсти накалялись чрезмерно. Она говорила о том, что пришлось пережить ее семье, о генной памяти, запечатлевшей в мозгу ребенка зарево пожаров над городом, гул самолетов, разрывы бомб, холод и голод…
- Блокада наложила отпечаток на всю мою жизнь, -сказала она мне. –Мой город, моя семья тогда выстояли, победили. А значит, и я должна жить достойно, быть активной. Так и живу –неравнодушно.
Подготовила Инна Зимина
,
Ирина Евгеньевна Тайманова вступила в наш клуб «33,6 миллиона». Мы поздравляем ее и надеемся, что с ее участием жизнь клуба станет еще интереснее и ярче.
.
