«Распалась связь времен…»?
«Распалась связь времен…»?
Отношения между поколениями всегда складываются непросто. О современном аспекте вечной проблемы отцов и детей, матерей и дочек, бабушек и внучек мы беседуем с известным петербургским социологом, доктором социологических наук, профессором, заведующим кафедрой теории коммуникаций Санкт-Петербургского Государственного университета Дмитрием Петровичем Гаврой.
Рецепт ватрушки от виртуальной бабушки
--Проблема отцов и детей, матерей и дочек существовала всегда. Но сейчас, кажется, разрыв между поколениями, стал еще больше. Наши дети гораздо свободнее нас чувствуют себя в мире компьютеров, Интернета, прочих достижений цивилизации, и нередко смотрят на нас свысока. Считают, что наш опыт ничего не стоит, и нам нечему их научить. Как видится эта ситуация глазами социолога?
- Каждое время находит своих публицистов и исследователей, которые считают, что именно оно уникально, что лет сто или двести назад все было иначе. Опасно вступать на эту дорогу, тем не менее, я вступлю. Потому что на наших глазах происходит технологически детерминированное изменение психологического соотношения между поколениями.
Вплоть до последних десятилетий двадцатого века продолжительность смены базовых оснований жизни общества была больше, чем продолжительность жизни поколения. И это автоматически означало, что авторитет старшего поколения, опиравшийся на его социальный опыт, имел абсолютную ценность. Когда к ремесленнику в средневековой цеховой структуре приходил ученик, чтобы перенять секреты мастерства, то для него фигура учителя имела безусловный авторитет. Еще в середине двадцатого века учитель, всегда знал больше своего ученика.
Сейчас ситуация изменилась. Технологические уклады меняются быстрее, чем проходит жизненный цикл одного поколения. И сразу возник психологический разрыв. Старшее поколение полагает, что капитал их жизненного опыта и профессиональных навыков очень ценен. А молодое поколение, в рамках повседневных жизненных практик, убеждается, что он девальвируется. Можно даже сказать, что информационно-коммуникативная революция привела к дефолту социального капитала старшего поколения. Имеется в виду, прежде всего, профессиональная квалификация, которая накапливается годами.
Конечно, специалист по истории мировой художественной культуры для своих учеников и сейчас является безусловным авторитетом. Но сколько их, таких специалистов? Несравненно меньше, чем специалистов в повседневных технологических практиках. В годы моей молодости пожилой слесарь-авторемонтник, который своими руками перебрал не один десяток «Жигулей» и знал в них каждую деталь, ценился на вес золота. А для того, чтобы ремонтировать новомодные, начиненные электроникой автомобили, нужны другие люди. И знания тоже девальвировались. Появился интеллектуальный фаст-фуд. Раньше нужно было, чтобы внучка спросила бабушку как испечь вкусную ватрушку, и бабушка чувствовала себя очень важной персоной. Теперь внучка заходит в google. пишет «рецепт ватрушки», и бабушка ей для этого не нужна.
-Ну, одно дело Интернет, а другое - живая бабушка, которая не на картинках, а на реальной кухне покажет, как сделать так, что пальчики оближешь…
-Ничего подобного. Я сам пользуюсь этими рецептами и знаю, как это удобно. Вам покажут на видео, как печет ватрушку одна бабушка, другая, третья, с подробным разбором каждого шага. А ведь, чтобы спросить у бабушки, внучке надо считаться с ее настроением, что она, в придачу к рецепту ватрушки, в сотый раз расскажет, как познакомилась с дедушкой. И внучка должна найти время и душевные силы, чтобы сказать «да, бабушка», «спасибо, бабушка». А время спрессовано, проще зайти в Интернет. И существенная часть того, для чего старшие нужны младшим, растворилась в воздухе, точнее, в просторах Всемирной паутины. И с этим старшему поколению примириться трудно. Хотел бы я посмотреть на нынешних пятнадцатилетних, когда они будут бабушками и дедушками и осознают, что их социальный опыт ничего не стоит. Но они уже выросли в такое время, когда нормой является быстрое обновление базы знаний. А нынешнее старшее поколение одной ногой стоит в доинформационной эпохе, в которой авторитет старших был непоколебим, а другой –уже здесь.
Новое одиночество
- Но ведь авторитет старших основан не только на профессиональных знаниях. Есть еще вечные ценности. «Крошка сын к отцу пришел, и спросила кроха, что такое хорошо, и что такое плохо». Неужели современная «кроха» и за этим пойдет не к отцу, а в Интернет?
-Конечно, вечности ценности остаются вечными. Важнейшая составляющая авторитета возраста –этическая. Это представление о том, где лежит граница между добром и злом, как поступать в сложных ситуациях. И здесь никакой Интернет отца сыну, внучке бабушку не заменит. Во Всемирной паутине этическая составляющая отсутствует.
-Но ведь ценности тоже изменились. Мать, следуя своему опыту, учила дочь быть скромной, а она, став взрослой, упрекает ее в том, что та отстала от жизни, и надо было учить ее быть стервой. Сама знаю такие случаи…
-Не стоит преувеличивать. Ценности, ни мужские, ни женские, никуда не «поплыли».Современная 45-55-летняя женщина вряд ли в молодости так уж сильно отличалась от своей дочери. Ей тоже хотелось любви, ей тоже надо было строить отношения с людьми, и добиваться успеха в жизни. И
ее опыт очень полезен и дочке и внучке. Роль старшего поколения, как проводника социальной наследственности никуда не уйдет.
Если говорить о том, чем еще старшие могут помочь младшим, то хотелось бы отметить одно новое явление, еще не осознаваемое молодыми. Это новое одиночество. Если угодно, одиночество в Сети. Это времяпрепровождение в чатах, в социальных сетях. Несомненно, это общение, но оно порождает новые психологические риски. Это «быстрое» общение, оно осуществляется на высоких скоростях. Но, когда человек живет так называемой «быстрой» жизнью, ему, чтобы сохранить психическое здоровье, нужны куски жизни медленной. И старшее поколение может немножко «растянуть» время для молодых. Пожилым всегда хватает времени, чтобы общаться с ними. И это важный ресурс, еще один мост между поколениями.
-То есть, пообщавшись в «Одноклассниках» внучка посидит с бабушкой за чаем…
-Да. И это будет необходимый ей кусочек медленной жизни. Бывает и другая медленная жизнь. Например, «под кайфом». Вряд ли кто-то скажет, что она лучше.
И еще. В отношениях между поколениями очень важна двухсторонняя коммуникация. Хорошо, когда не только бабушка учит внука, но и внук учит бабушку. Для молодого человека очень важно чувствовать себя нужным. Не надо стесняться у него спросить, например, как построить веб-сайт. 13-14 –летний подросток с удовольствием объяснит и покажет. Отчего бегут молодые? От морализаторства, поучений, отношений «я старше, я умнее, я могу приказывать и диктовать». А при двусторонней коммуникации у молодого человека сразу возникает интерес.
Есть еще один важный момент в общении с молодыми, который многими не осознается. Для любого человека самый интересный предмет на свете –он сам, а уж для молодого –он точно центр Вселенной. И, если вы хотите, чтобы молодой член семьи искал общения с вами, то нужно разговаривать с ним не о себе, а о нем, его жизни, его проблемах. А мы с годами все меньше хотим слушать других людей. Полагаем, что пройденный нами жизненный путь дает нам право говорить, а не слушать. И это порождает коммуникативные барьеры.
«Благородный отец» и «сварливая старуха»
- Понятно, что молодой человек сам для себя –центр Вселенной. Но и общество в целом тоже сосредоточено именно на молодых. Жизнь и проблемы людей в возрасте, никого не интересует. Даже Жванецкий писал о женщинах за 45 как об исчезнувшем поколении. Вы как социолог это замечаете?
. Хочется сказать словами Сергея Филиппова из «Карнавальной ночи». «Есть ли жизнь на Марсе, нет ли жизни на Марсе –это науке неизвестно». Есть ли в России жизнь после 45 лет, это социологической науке неизвестно. Потому что, если провести контект-анализ СМИ, объявлений о найме на работу и рекламы, то складывается впечатление, что россиянин после 45 живет только для того, чтобы покупать лекарства.
Если говорить о гендерном аспекте, то Россия –маскулинная страна. В ней нет культуры гендерного паритета, тем более на уровне 45+. Давайте обратимся к драматургии, театру, литературе. Есть амплуа «благородный отец», а вот амплуа «благородной матери» нет. Зато есть амплуа «сварливая старуха». При этом, если почитать классику, то и «благородному отцу» и «сварливой старухе» примерно одинаковое количество лет. Но в Европе такое представление о немолодых мужчинах и женщинах было в X1Xвеке. У нас оно держится до сих пор. Конечно, это плохо, но на сегодня это так. И проявляется это в разных аспектах жизни. Мужчина после 50, потерявший работу, рискует больше ее не найти. Для женщины сложности с трудоустройством начинаются уже после сорока. А ведь женщина в сорок полна сил. Она и родить может. И ребенка вырастить получше двадцатилетней мамы.
Наступает время, когда государству надо задуматься на эту тему. Я не говорю о радикальных вещах, связанных с квотированием рабочих мест для людей старше определенного возраста. Хотя почему нет? И такое возможно. Но нужны программы подготовки, адресованные именно этой возрастной группе. Причем, не только профессиональной подготовки. Нужны программы социальной абилитации.
-Вы хотите сказать «реабилитации»?
-Нет. Реабилитация –это когда человеку надо подняться после какого-то удара судьбы –болезни, потрясения и т.д. Абилитацию же можно сравнить с перезагрузкой. Мы убираем паразитные файлы и вирусы. Для женщины сорока лет паразитными могут быть «файлы», которые были эффективны в тридцать, несбывшиеся ожидания тридцатилетней. Молодящая женщина –это женщина с «паразитными файлами» и «вирусами», которые едят ее «оперативную память» и «дисковое пространство». Или энергетику, как принято говорить. Надо помочь, нажать кнопочку «reset», загрузить новый софт.
-Старшее поколение создало общество, которое оказалось экономически неэффективным. Отчасти поэтому его ценности и опыт подвергаются сомнению. И некоторое испытывают по этому поводу чувство вины.
-Это проблема переоценена. Главный критерий ценности опыта –жизненный успех. Так было и так есть. Ответственность поколения за систему переживается одним образом, а ответственность конкретного человека за персональный успех переживается совсем иначе. Проблемы, связанные с чувством ответственности за систему, случаются у людей, у которых есть комплекс, связанный с недостатком личного успеха.
-Таких людей множество. В советское время человек был блестящим инженером или подающим надежды ученым, а новую экономику не вписался.
-Конечно, не дай бог жить во время перемен. Но с этой печатью старшее поколение будет существовать. Это фантомная боль, которую надо убрать на периферию сознания. Но успех и самореализация возможны и в 45 и в 50 и 60. Задача заключается в том, чтобы сохранить внутреннюю энергетику.
Сегодня у человека в 45-50 лет гораздо больше степеней свободы, чем это было 40 лет назад. Я хочу обратиться к 40-45- летним: Оглянитесь вокруг и не ругайте свое время. Вашим родителям было гораздо сложнее. Проще в том, что они могли не бояться завтрашнего дня, если вписались в рамки руководящего курса Коммунистической партии. Но возможностей было гораздо меньше. Сорокапятилетний человек, начинавший что-то новое в 1970 году, –это или военный пенсионер или неудачник. Сегодня в сорок пять лет можно все начать сначала. Мир открыт, возможностей масса. Можно начать свое дело, попробовать себя в творчестве.
И еще одно. Чтобы быть счастливым, надо учиться. Тому, что нравится, что интересно. Есть такая замечательная страна Дания. Там есть социальный институт, который называется «Высшая народная школа». Это финансируемое государством учебное заведение общего образования. Каждый гражданин Дании, работающий или пенсионер, имеет право раз в определенное количество лет туда придти, чтобы за счет бюджета поучиться тому, что ему интересно. Например, садово-парковому дизайну или истории искусств. Датское государство тратит деньги не зря: ведь такое обучение повышает уровень счастья его граждан.
Беседовала Елизавета Нечаева
